Имя Виталия Третьякова хорошо известно в журналистских и политологических кругах. Создатель одной из самых профессиональных газет современной России 'Независимой газеты', с 2005 года он издает и возглавляет собственный журнал 'Политический класс'. В 2006/2007 году по контракту с владельцами 'Московских новостей' был главным редактором этого еженедельника и быстро восстановил его авторитет и влияние. Кроме того, Виталий Третьяков ведущий авторской передачи 'Что делать?' на телеканале 'Культура'. Очень часто его коллеги, достигая вершин в журналистике, перестают писать, переключаются всецело на редакторскую работу. Но перо Третьякова 'не заржавело': помимо выполнения работы главного редактора он остается ярким публицистом и талантливым журналистом, ведущим постоянной колонки в своих изданиях. Как говорит он сам: 'Журналистика не просто работа, но и настоящее творчество, от которого можно и нужно получать удовольствие'. Да и для подчиненных эти публикации своеобразный бесплатный мастер-класс признанного мэтра журналистики. Последние пятнадцать лет Виталий Третьяков входит в первую пятерку лучших политологов страны. О своей журналистской карьере и ежедневных буднях работы главного редактора сегодня он рассказывает журналу 'Союзное государство'.

-Виталий Товиевич! Некоторые полагают, что журналистика дело легковесное. Но ваша карьера говорит, что это ремесло может привести к серьезной аналитике. Думали ли вы, когда начинали работать в журналистике, что станете известным политологом, к мнению которого прислушиваются на самых верхах?
-Журналистика относится к числу тех профессий, где очень высока конкуренция. В советские времена эта профессия была очень престижной. Во-первых, она позволяла быть более информированным. Во-вторых, по крайней мере в Москве, она была высокооплачиваемой. И, в-третьих, это профессия творческая. Она позволяла не только самовыражаться, но и приобретать известность и даже популярность. Начав работать журналистом, я сразу почувствовал, что это действительно мое дело, так как я получаю удовольствие от работы и удовлетворение от достигнутого. Конечно, в журналистике очень много людей, чьи имена известны только узкому кругу читателей или зрителей. Но если начинающий журналист чувствует в себе силы и постоянно совершенствуется, он может достичь вершин в этой профессии.

Конечно, в начале своей работы я не ставил перед собой цели стать главным редактором. Я просто много работал и делал то, что мне интересно, а равно и то, что нужно тем изданиям, в которых я работал.

Я начинал в советское время, работал в АПН. Тогда для того, чтобы стать главным редактором, надо было уметь еще сделать партийную карьеру. Главные редакторы центральных изданий утверждались решением Политбюро или Секретариата ЦК КПСС. О таких властных инстанциях я не думал, а просто работал, причем работал и писал больше своих коллег, так как мне это было интересно и я любил свою профессию. Естественно, я ждал от этого и отдачи. Прежде всего, это выражалось в большем количестве публикаций, внимании и оценке своих коллег и читателей. Я постоянно предлагал новые идеи, которые касались не только моей работы, но и изданий, в которые я писал, в целом. При этом меня не смущало то, что я занимал рядовую журналистскую должность. Мне просто было интересно. Уже потом, когда я руководил большими журналистскими коллективами по 100-200 человек, я легко различал тех журналистов, кто потенциально способен стать главным редактором или заместителем главного. Можно быть блестящим журналистом, но при этом не иметь никакой тяги и способностей к тому, что составляет работу главного редактора.

В моей карьере большую роль сыграло и простое человеческое везение, его величество случай. Должности главного редактора крупного издания на дороге не валяются. Таких изданий вообще немного даже сейчас, а тогда было еще меньше. Поэтому важна и удача или стечение благоприятных обстоятельств. У меня примерно так и получилось. В 1988 году я перешел из АПН в еженедельник 'Московские новости' к Егору Яковлеву на должность простого обозревателя одного из отделов. Поскольку я много писал, и это нравилось Яковлеву, через четыре месяца он сделал меня политическим обозревателем в прямом подчинении главного редактора. А уже через год Егор Яковлев назначил меня одним из своих заместителей. В течение года я работал на этой должности, получив практические навыки руководства изданием.

В начале лета 1988 года мне позвонил Гавриил Попов и предложил создать и возглавить новую газету Моссовета. Я сказал, что хотел бы создать новую общенациональную газету. Моссовет согласился с моим предложением. Так я воспользовался счастливым случаем, так возникла 'Независимая газета'.

Для меня работа журналиста и главного редактора никогда не были скучными. Помимо моей регулярной работы я завален различными предложениями и просьбами написать ту или иную статью в различные СМИ, дать интервью, выступить в телепередаче. Приходится выбирать и от чего-то отказываться. Так что мне грех жаловаться на невостребованность. Те, кто жалуются, просто смирились со своим положением, не обогнали своих коллег, отстали и не преуспели в профессии. Мой наказ журналистам, которые стремятся стать профессионалами: надо больше читать, больше знать, больше писать, чем другие, смелее писать. Не надо бояться делать прогнозы. Писать и говорить о том, о чем другие не пишут и не говорят. Иначе журналист просто будет ретранслятором чужих речей. Иногда нужно просто говорить противоположное тому, о чем принято или модно говорить. Правда, важно делать это умно, а не легковесно.

Я себя политологом не называю, хотя и принят за своего в круге профессиональных политологов России. В этой профессии важно не только соответствующее образование, нужно много общаться с политиками, знать реальную политическую жизнь страны, а не только теорию, постоянно участвовать в общении и дискуссиях с другими экспертами. При этом надо стараться выступать по серьезным проблемам, предлагать свои гипотезы. Как и в журналистике надо стремиться не только задавать вопросы, но и отвечать на них, переходить от интервью к беседе с обменом мнений. Часто такие дискуссии полезны, так как иногда непрофессионал может лучше разглядеть ситуацию и даже сформулировать новую продуктивную идею.

-Главный редактор - это администратор или генератор идей, которые придают газете неповторимый стиль и свое видение происходящих событий?
-С момента создания 'Независимой газеты' и до моего ухода из нее я был и главным редактором, и генеральным директором. То есть я занимался не только редакционной политикой, но и сугубо финансовыми и производственными вопросами. В этом есть свои плюсы. Хотя это, прежде всего, двойная нагрузка. Сейчас эти должности разведены. Например, в 'Московских новостях' коммерческими и финансовыми вопросами я уже не занимался. Таким образом, главный редактор отвечает за совокупный журналистский продукт (газету или журнал). Редактор должен уметь увидеть в каждом своем сотруднике то, что он умеет делать лучше и быстрее (последнее особо важно в ежедневной газете) других. Один хороший аналитик и должен работать в тиши кабинета, чтобы писать умные статьи. Ему не надо бегать по улицам. Другой, наоборот, хороший репортер. Вот все это редактор должен выяснить и правильно расставить людей, что называется, на рабочих местах. Кроме того, нужно вести издание как единое целое, поддерживать и одновременно постоянно модернизировать концепцию издания.

А вот глава издания как бизнес-предприятия должен уметь работать со спонсорами, рекламодателями и другими потенциальными источниками доходов и финансирования. Но если его издание серьезное, качественное, эксклюзивное, рассчитанное на определенную, думающую часть общества, то рекламодатель неохотно идет на сотрудничество. Он гораздо охотнее вкладывает свои средства в бульварную массовую газету или глянцевый журнал. Правда, качественное издание дает нечто большее, чем прямую прибыль, - авторитет и политическое влияние, которые умные и не жалеющие денег на развитие издатели всегда сумеют конвертировать в коммерческий успех.

Несмотря на то, что я являюсь главным редактором уже 17 лет, я остаюсь пишущим журналистом. Я люблю писать. Это доставляет мне удовольствие, хотя и отнимает много времени. Я не могу не писать больше недели. Последние 30 лет я вообще пишу для разных СМИ, как минимум, раз в неделю, а еще - просто для себя, статьи для разных сборников, тезисы выступлений на конференциях, книги. А еще радио, в последние годы - Интернет, с 2001 года - записи моей еженедельной телепрограммы. И выступления в других передачах, работа со студентами. И все мне интересно.

-В век Интернета имеют ли будущее печатные СМИ или они уже приговорены новейшими информационными технологиями?
-У меня было много успешных Интернет-проектов во всех возглавляемых мною изданиях. Например, 'Независимая газета' одной из первых среди отечественных изданий разработала свою электронную версию, персональный сайт. Хотя электронные версии издания имеют возможность обновляться чуть ли не каждый час, бумажные газеты не канут в вечность. По тем же причинам, что и книги. В ближайшие 50 лет бумажные газеты будут точно выпускаться. Интернет напоминает мне настенную печать. Стенгазеты раньше выпускали самодеятельные журналисты, но никто не переставал читать и профессиональную прессу. Интернет - это гигантская стенгазета, где непрофессионалы-журналисты пишут без всякой цензуры. Сегодня данные, взятые в Интернете, необходимо проверять и проверять. И уж точно - осмыслять. Самодеятельный театр, будучи по сути более демократичным, ведь так и не смог вытеснить профессиональный театр. Так и в СМИ.

-В октябре 93го года после расстрела парламента в 'Независимой газете' были опубликованы протестные антиельцинские статьи. Публикуя их, вы рисковали. Чем вы руководствовались: собственными убеждениями или теми принципами 'Независимой газеты', которые вы провозгласили при рождении газеты - освещать события по Тациту 'без гнева и пристрастия'?
-Октябрь 93го года был трагическим событием новейшей истории России. Это был эпизод Гражданской войны. К этим событиям 'Независимая газета' подошла со своим стандартным и для меня очень привлекательным критерием профессиональной деятельности. Для качественного издания важно описывать события максимально объективно и честно. И, во-вторых, давать все значимые мнения о том, что происходит, независимо оттого, нравятся мне эти мнения или нет. Из демократических газет мы были единственными, которые не встали однозначно на сторону Ельцина. На страницах нашей газеты выступали и сторонники Ельцина, и оппозиционеры из Белого Дома. Я помню, что опубликовал два письма Хасбулатова в газете во время кризиса. Хотя у меня были претензии и к Ельцину, и к Хасбулатову, и к Руцкому. Но именно Ельцин спровоцировал кровопролитие в стране. А это самое ужасное, что может быть. Я об этом писал тогда. Я действовал в то время с учетом моей личной, профессиональной и гражданской позиции. Безусловно, если бы кровопролитие продолжилось не два дня, а неделю, месяц и более, то участь моей газеты была бы предрешена: ее бы закрыли за стремление к объективности. Но если бы противостояние в жестких формах длилось дольше, то и газета не удержалась бы на вершине беспристрастности - в гражданской войне рано или поздно каждый встает на ту или иную сторону. Нейтралитет тут невозможен по определению.

-Журналисты - люди амбициозные. Какого стиля вы придерживаетесь в своей работе: диктаторского, демократического, патерналистского?
-Я проработал в 'Московских новостях' с Егором Яковлевым два с половиной года. Для меня он стал эталоном главного редактора той эпохи. Я считаю, что главный редактор - это просвещенный диктатор. Именно таким Яковлев и был. У журналистов могут быть разные мнения. Редактор обязан принимать решения, что публиковать. В статье может быть мнение противоположное твоему, но отлично аргументированное. Или правильное мнение, но идиотски аргументированное. Журналисты, как правило, тяготеют к продавливанию своей собственной точки зрения по той или иной проблеме. Выбор за главным редактором. Он должен учитывать баланс всех мнений. Часто журналисты - народ слабо организованный, иногда безответственный, с низкой дисциплиной. Работая много лет в газете и зная производственный цикл, они нередко приносят материал в самый последний момент, буквально перед подписанием номера в печать. Хотя текст можно было сдать еще пару дней назад. Я отвлекаюсь на этот материал, вместо того, чтобы уделить время более важной теме. В этой ситуации могут помочь только авторитарные методы. Газета - дело серьезное. И порядок здесь должен быть такой же, как в армии. Иначе читатель не получит газету. Если журналист так поступает постоянно, то его можно остановить только отказом в публикации. Ведь виноват он, а никто другой. Голосование или убеждения здесь не помогут. Я говорю так: 'Ваша статья нужна сегодня. Завтра она никому не нужна, потому что все остальные газеты напишут об этом'. Все это понимают, но каждый раз со сдачей материалов в номер опаздывает половина журналистского коллектива.

Тем не менее, журналисты должны верить главному редактору, что, если нужно, он может выкрутиться из любой ситуации и поставить их материал в любой момент, что бы не произошло. Они должны понимать, что дисциплинарная требовательность это не самодурство главного редактора, а интересы издания. Ведь редактор обязан думать о качестве газеты, а не о том, чтобы заткнуть дыру в полосе из-за того, что кто-то медленно работает и в результате можно опоздать со сдачей номера в типографию.

-Каким вы видите будущее Союзного государства Беларуси и России? В какие новые формы могут вылиться союзнические отношения двух братских народов?
-Я полагаю, что в ближайшие полгода у нас прорыва в союзном строительстве не будет. Надежд на это нет никаких. Между Путиным и Лукашенко не сложились личные отношения. Я полагаю, что российская политическая элита несет большую ответственность за нынешний кризис в отношениях между двумя братскими странами. Ей необходимо максимально учитывать настроения белорусской элиты. Может быть, даже пойти на определенные жертвы ради будущего Союза с белорусами, который полностью отвечает коренным национальным интересам России. Мне представляется, что Россия должна предоставить большее количество уступок младшему союзнику - Белоруссии. Конечно, было бы красиво, если бы Путин и Лукашенко, демонстрируя миру внешнюю несговорчивость между собой, оказались бы прекрасными актерами и неожиданно к радости двух народов подписали в ближайшее время некий документ, который бы означал настоящий, подлинный Союз, но вряд ли это случится. Я надеюсь, что второе дыхание союзному строительству придаст следующий президентский цикл в России. И возможно, в роли премьерминистра Путин сможет уделить этому больше внимания, чем на президентском посту.

А моя позиция хорошо известна: я за полномасштабный Союз России с Белоруссией как единого государства. Я не приемлю модель вступления Белоруссии в Россию отдельными областями, то есть растворения Белоруссии в России. Это абсолютно невозможно. Во время СССР у нас был союз равноправных республик. Я полагаю, что модель будущего Союза должна быть по типу СССР или Евросоюза.

Я уверен, что рано или поздно к нашему Союзу присоединятся и другие государства.

-Возглавляя журнал, а до недавнего времени еще и газету 'Московские новости', работая ведущим авторской телепрограммы, у вас, наверное, совсем не остается времени на дом, семью, увлечения?
-Вы правы, времени мне не хватает. Ко всему вышеперечисленному добавьте еще мое руководство несколькими Интернет-проектами, преподавание в МГИМО, участие в различных конференциях, вообще частые командировки. Но я давно уже свел к минимуму свое участие в различных тусовочных мероприятиях. Моя физическая форма неплохая. Стараюсь субботу и воскресенье проводить дома с семьей, женой и 15-летним сыном. Живем мы за городом, так что если нет необходимости выезжать в Москву, то отоспаться и отдохнуть за выходные можно. Но я и в выходные пишу.

Что касается увлечений, то нет ни одного, которое бы перевешивало любимую работу. С детства люблю книги. По ночам обычно читаю, если не пишу, до 3 часов ночи. У меня большая библиотека - около 8 тысяч книг. И продолжаю покупать новые. Пока еще есть условия, где их держать. Лет шесть назад я увлекся собиранием минералов. Я уже собрал коллекцию, в которой больше тысячи красивых образцов.

Очень люблю театр. Нынешний драматический театр мне не очень нравится. Я стараюсь ходить на оперу или балет. Предпочитаю Большой театр и театр имени Станиславского и Немировича-Данченко. Люблю классическую музыку русских и европейских композиторов. Профессия отбила у меня намечавшуюся одно время страсть к путешествиям. Я так много ездил последние двадцать лет, что просто устал от путешествий. Не люблю экзотический туризм. Редко бываю на Востоке. Мне нравится европейский комфорт. Но больше всего ценю поездки по России и ближнему зарубежью: Белоруссия, Казахстан, Украина, Армения, Узбекистан, Киргизия. Мой сын хочет пойти по моим стопам и стать журналистом. Я стараюсь брать его в поездки, особенно по России. Мы уже побывали вместе в Крыму, на Дону, в Рязани, Твери, Новгороде, Казани.

-С вашим именем в журналистике вы могли бы иметь успех в политике. Наверное, вам не раз выпадал шанс стать депутатом Госдумы?
-Есть такая известная фраза, что в журналистике можно многого достичь, если ее вовремя бросить. У меня действительно были такие шансы: мне предлагали баллотироваться в депутаты Госдумы. Но я отказывался. И считаю, что правильно делал. Меня удовлетворяет моя работа. Мои статьи читают, в частности, и те, кто реально делает политику России. Владимир Путин сам мне говорил, что читает мои статьи и смотрит мои телепередачи. Согласитесь, это очень важно для журналиста, пишущего на политические темы. Я оказываю определенное влияние на российскую политику. А этим не каждый журналист может похвастаться...