Под каждым из этих прогнозов лежит реальная основа. Простая экстраполяция в будущее нынешних показателей политической неуправляемости, экономического спада и числа желающих покинуть страну оправдала бы и куда более мрачные предсказания, например - общенациональной гражданской войны. Но худшего не случится, потому что оно уже случилось, и, по счастью, это не всеобщая гражданская война, а отдельные локальные вспышки, не экономическая катастрофа, а глубочайший кризис, не диктатура, а безвластие - на диктатуру не хватит сил и организованности ни у потенциального диктатора, ни у того, кто решился бы поддерживать его штыками. Во все это мы уже погружены, далее падать некуда, потому что падать далее - это просто исчезнуть с лица земли громадному государству, а это не случается в XX веке даже при нашем - советском - уровне цивилизации. Бывший Союз может дробиться, распадаться, вновь консолидироваться своими частями, но окончательно он никуда не исчезнет.

Колоссальные богатства, существующие в идиотически бедной для этих богатств стране, не могут исчезнуть в никуда. Их не способна поглотить никакая мафия, а мафиозно перераспределенные товары и продукты все равно рано или поздно попадают в дома людей.

Тем, кому это надоело и кто рискнет искать счастья в чужих землях, не запретишь уехать. И наверное, их будут миллионы, как только злополучный закон о въезде и выезде из СССР будет окончательно утвержден Верховным Советом. Но не десятки миллионов - б'льшая часть останется, хотя все предшествующие годы наши политики делали все, чтобы всякий психически здоровый человек стремился к бегству из Советского Союза. Но даже в этом наши политики остались в дураках - здравый смысл народа не позволил их программам реализоваться до катастрофического конца.

Негативные тенденции перестройки достигли или почти достигли своего предела, упершись в твердую почву этого же самого народного здравого смысла. Можно собирать совещания директоров и колхозников, можно менять правительства, а можно и не менять их, можно вводить все новые и новые инспекции и контроли, инспектирующие и контролирующие друг друга, - это уже ничего не изменит. Реальная жизнь исправляет все ошибки, корни какой-то новой экономики уже проросли в глубь старой системы, подспудно изменяя ее. Российская глыба, неуклюже, но все-таки сдвинувшаяся с места, с неизбежностью затягивает в направлении своего порыва и союзные структуры, как бы они ни сопротивлялись.

Словом, сегодня уже можно быть оптимистом, потому что все пессимистические предсказания сбылись, правда, в меньших масштабах, чем предсказывалось, или в кажущихся меньшими, поскольку худшее 'рассосалось' на огромной территории. Большинство других стран, безусловно, ощутили бы все это как катастрофу. Мы же - только морщимся. Катастрофично происшедшее лишь для судеб миллионов конкретных людей - за одно это стоило бы отправить в отставку всех, кто сегодня находится у власти. Но это пока не в наших силах.

Итак, именно потому, что мы дошли до предела и, не уехав, уезжать не собираемся, мы с полным основанием можем быть оптимистами. Дальше наконец-то будет лучше. Но не благодаря политикам, а вопреки им. Хотя, разумеется, все заслуги они припишут себе. Простим им это, ибо не ведают, что творят.

Глядя из 2001-го
Статья написана для первого номера 'Независимой газеты'. В ней сочетание оптимизма с пессимизмом - реалистом, а затем и фата-листом я стал несколько лет спустя.

Но тогда мне, как и многим другим, очень хотелось найти любую, пусть даже негативную, опору для надежды на лучшее. В частности, для надежды, что Союз не рухнет.