21.02.1991
Вокруг приближающегося всесоюзного (если он даже не будет таковым по охвату всех республик) референдума уже развернулась довольно ожесточенная борьба, которая по мере приближения 17 марта, безусловно, будет нарастать. Между тем в пропагандистской кампании в связи с референдумом доминирует жесткая заданность позиций. Одни утверждают, что необходимо голосовать 'за', ибо те, кто проголосует 'против', вольно или невольно подтолкнут Союз к развалу. Другие говорят, что лучше голосовать 'против', ибо 'за' будет означать поддержку имперской политики, проводимой Центром. На самом деле все не так однозначно, и, соответственно, альтернатив поведения больше, чем две.

Совершенно очевидно, что ни развал, ни сохранение Союза не будут впрямую зависеть от итогов этого голосования. Проголосовать можно за что угодно, но если итоги голосования находятся в диссонансе с объективными тенденциями жизни общества, голосование останется не более чем крупномасштабной социологической акцией. Не стоит поэтому политикам перекладывать политическую ответственность за свои решения на плечи рядовых избирателей, что, безусловно, является одной из целей тех, кто стал инициатором референдума.

Не менее очевидно, что вопрос, вынесенный на референдум, сформулирован таким образом, что любые ответы на него в любом раскладе не представят слишком большой социологической ценности, а следовательно, и слишком большой ценности политической. Об этом уже много писали - не стану повторяться.

Теперь - о значении референдума в связи с объективным процессом распада Союза.

Я, например, безусловный сторонник сохранения Союза, если только это возможно с помощью мирных, демократических средств. Более того, я был бы не против, если бы к Союзу присоединилось все Европейское экономическое сообщество и наряду с республиканскими столицами - Тбилиси или Таллинном - в их ранг вошли и такие города, как Париж, Рим и Берлин. Вопрос в том, выполнимо ли это мое желание. Боюсь, что в ближайшие годы ответ может быть только отрицательным.

Союз распадается - это объективная реальность. Одним это нравится, другим - нет. Каждый имеет право на собственную оценку происходящего.

Одни смотрят на распад Союза с равнодушием, другие - активно не желают этого распада. Из последних - одни хотели бы сохранить Союз, если это возможно, другие - если это даже невозможно, любыми методами. Этих методов не так уж и много. Рассмотрим все.

Экономический. Центральное правительство предлагает такую экономическую политику, выйти из сферы которой может только бе-
зумец, не желающий счастья и процветания собственному народу. Такой экономической политики у Кремля мы сегодня, увы, не видим.

Военный. Он, безусловно, способен возродить на время любой Союз, но, во-первых, только на время, во-вторых, ценой крови - опыт Восточной Европы, республик Балтии, наших среднеазиатских и кавказских республик показывает, что в конечном итоге - ценой гражданской войны. Центр это понимает (не столько, впрочем, понимает, сколько подсознательно этого боится).

Дипломатический. Искусство дипломатии порой не знает границ и пределов. Со злейшим врагом можно в принципе договориться
о чем угодно, но тоже только на время. В конечном итоге необходимо 'подостлать' под дипломатический Союз все ту же эффективную экономическую 'подкладку', иначе дипломатии придется вновь опереться на штыки. Сейчас идет активная проработка этого метода скрепления Союза, и, возможно, она закончится некоторым, но,
безусловно, не стопроцентным успехом. Все равно это будет лишь очередная оттяжка во времени.

Политический. В данном случае под политическим методом я подразумеваю использование таких средств, которые, несмотря на отсутствие привлекательной экономической стратегии, при нежелании всех участников процесса просто полюбовно договориться (дипломатия) и при оправданном страхе воспользоваться методом военным позволяют создать некую опору для политики Центра в низах общества, то есть среди рядовых граждан. Центр в очередной раз просит у 'низов' кредит доверия в виде поддержки идеи сохранения Союза. С таким 'мандатом' от избирателей Центр, во-первых, получит еще некоторое время на очередную попытку выработать эффективную экономическую политику, а во-вторых, приобретет (с его точки зрения) моральное право на проведение силовой политики по отношению к тем, кто после 17 марта 'вопреки мнению народа' будет действовать, не руководствуясь указаниями Центра.

Этот последний метод был бы хорош, если бы он проводился в однородной по национальному составу стране, если бы не было конституционно заявлено о праве республик на выход из Союза, если бы объективным процессам распада была противопоставлена все та же эффективная экономическая политика да еще конкретный план демократического прекращения вспыхивающих то здесь, то тaм кровавых межнациональных и политических конфликтов. Наконец, если бы в обмен на согласие 'еще немного пожить в Союзе' Центр дал бы тем, кого он в этом Союзе оставляет жить, право определить политику Союза (фактически речь идет о создании коалиционного правительства народного и межреспубликанского доверия). Ничего этого пока нет. Следовательно, Центр идет на референдум практически с одной целью - получить от народа карт-бланш на любые свои действия, в том числе и те, которые народу могут не понравиться.

Совершенно не случайно формулировка вопроса дана в таком виде, чтобы получить максимум голосов 'за'. Во что бы то ни стало. Ясно, что положительные для Центра итоги референдума будут интерпретироваться и как доверие лично М. Горбачеву, хотя на сегодня речь идет как бы только о вопросе по поводу сохранения Союза. Не будем забывать, что М. Горбачев является как раз президентом этого самого Союза.

Теперь перейду к вариантам, к сценариям поведения отдельных граждан во время референдума 17 марта.

Сценарий 1. Сказать 'да', то есть выступить как бы за сохранение Союза.

Вариант был бы лучшим из всех возможных, если бы мы узнали наконец, как Центр собирается привести нас в тот рай, который был нам обещан в 1985 году, до того - в 1917 году, после того - вопросом на самом референдуме.

Да, лично я хочу в рай. Но я не уверен, что нынешний Центр способен меня в этот рай привести. Больше того, у меня есть сомнения -
а не понимаем ли я и Центр этот рай по-разному.

Поэтому лично я нe могу сказать на референдуме 'да'.

Сценарий 2. Сказать 'нет', то есть выступить как бы против сохранения Союза.

Прежде всего большинство из нас вовсе не против Союза, а потому ответить так было бы по крайней мере нечестно. Во-вторых, надо понимать, что массовое и резкое 'нет' окончательно дезорганизует Центр и способно (помимо нашего желания) спровоцировать его на использование силы, о чем он и так постоянно подумывает. Кроме того, определенное 'нет' было бы разумным, если бы была уверенность, что вслед за этим Центр (люди, сплотившиеся в нем) сам уйдет с политической арены, отдав наконец власть более способным политикам. Этого, разумеется, пока в нашей стране произойти не может.

Поэтому лично я не хочу говорить и 'нет'.

Сценарий 3. Не участвовать в референдуме - просто не прийти на участок для голосования.

Не буду утруждать себя доказательствами того, сколь велики в этом случае шансы пpoголосовать 'за', не проголосовав вовсе. Конечно, где-то кого-то поймают зa руку. Но гораздо вероятнее, что не поймают. Выбоp, который предлагается нам, сделают за нас другие.

И разумеется, в свою пользу.

Следовательно, этот вариант не подходит абсолютно.

Сценарий 4. Прийти на участок для голосования, зарегистрироваться, получить бюллетень для голосования и унести его домой. То есть принять участие в референдуме, не приняв участия в ответе на вопрос, любой ответ на который не гарантирует благополучного исхода дел в нашей стране.

Конечно, возможность фальсификации результатов не исчезает окончательно в этом случае. Но все-таки она резко (в сравнении с вариантом 3) уменьшается.

Можем ли мы испытывать какие-либо угрызения совести, приняв к действию этот сценарий нашего поведения? Нисколько. Разве нами или с нашего одобрения был сформулирован вопрос, поставивший нас в ложное положение? Нет, он сформулирован кем-то другим. Так пусть этот другой и отвечает за последствия своих действий. Мы не хотим сказать 'нет' Союзу, но и не хотим вверить нашим собственным (в действительности - навязанным нам) решением нашу судьбу и судьбу этого Союза (если он сохранится) тем, кто играет с нами в прятки. Тем более что, несмотря на все заверения, никакие цифры - даже стопроцентные, равно как и никакие танки, не могут ни сохранить Союз, если он действительно распадается, ни накормить его. Референдум - это не лотерея. Счастливого билета здесь не вытащишь. Счастье куется только умной политикой.

Пока я не вижу такой политики, я не могу даже невольно подыгрывать тем, кто заменяет ее референдумом.

Сомнения относительно искренности Центра при проведении референдума, может быть, и беспочвенны. Допустим это. Но не будем же игнорировать факты. А они таковы.

Ряд республик решениями своих парламентов отказался от проведения референдума.

В Литве уже проведен опрос (плебисцит, как называют его литовцы), который дал результаты (юридически их можно признать трижды неправомочными), прямо противоположные тем, которых Центр ждет от всесоюзного референдума. Достаточно вероятно, что в ходе референдума и в иных республиках будут получены такие же, как в Литве, результаты при общем позитивном для Центра итоге. Не усилит ли это противостояние в Союзе? Не ускорит ли его распад даже по отношению к сегодняшним - дореферендумным - темпам? Осознает ли Кремль эту опасность? Думаю, не осознает, однако идет ей навстречу, ведя за собой всех нас.

Исходя из всего сказанного, лично я выбираю четвертый сценарий поведения на референдуме 17 марта: прийти, зарегистрироваться, забрать свой бюллетень с собой и уйти. Это явно меньшее из всех зол, а если худшие подозрения относительно намерений Центра верны, то и просто добро.

И последнее. Крайне важно, чтобы были разными бюллетени всесоюзного референдума и бюллетени сопутствующих республиканских референдумов там, где решения о проведении таких референдумов именно 17 марта были приняты. Те республиканские парламенты, которые позволят отпечатать единый бюллетень, либо не понимают, что творят, либо слишком хорошо это понимают. В лучшем случае - для нас - они не получат достаточного числа ответов на свои вопросы, в очередной раз пустив по ветру народные деньги.

Свой выбор 17 марта каждый сделает самостоятельно. Не станем лишь забывать, что дело не в итогах голосования, какими бы они ни были. Дело в том, что эти итоги будут затем использоваться в интересах той или иной политики. А вот в чьих интересах - это нам уже не может быть безразлично.

Глядя из 2001-го
Не помню, как в реальности я поступил 17 марта 1991 года, во время референдума по поводу сохранения Союза. Но если так, как написал в этой статье, то плохо. В политике нужно делать более определенный выбор. И если мой голос был потерян на том референдуме, я тоже - виновник распада своей родины.

Но все-таки я не мог не проголосовать за сохранение Союза, несмотря на заявленную позицию. Не мог...