Главная страница / Публикации в 'Московских новостях'. 2006-2007. Архив. /
Публикации в 'Московских новостях'. 2006-2007. Архив. 23.08.2007
Август: ни кадровых перестановок, ни новой политической космогонии

 
Август почти закончился, не принеся пока никаких политических потрясений или кадровых сенсаций. Президент Путин улетел в Сочи - в свой обычный краткосрочный летний отпуск, после которого у него запланирован визит в Австралию и Индонезию.

Михаил Фрадков, напротив, из отпуска вернулся. И в четверг, 23 августа, провел очередное заседание правительства.

Следовательно, вопрос с выдвижением главного кандидата в президенты на должность премьер-министра отложен до сентября. Что и понятно, ибо 4 сентября возобновит свою работу Дума, которая должна утверждать назначение нового главы правительства. Если же эту кадровую перестановку проводить в августе, то пришлось бы собирать Думу на экстренное заседание, вызывать депутатов из отпуска, что создало бы впечатление политического кризиса и, кстати, несколько облегчило бы государственный карман. Ясно, что без крайней нужды никто устраивать такой форс-мажор не собирался. Давая в конце июня свой прогноз относительно того, что смена главы правительства произойдет 9 августа, я проигнорировал это обстоятельство сознательно, скажем так - ради красного словца, интригуя против экспертной и журналистской среды. Теперь же время словесных интриг завершается (впрочем, не для всех - см. ниже о письме г-на Березовского). Скоро будут приниматься реальные решения.

Казахстанский синдром

В августе состоялись парламентские выборы в Казахстане, давшие незапланированный президентом Нурсултаном Назарбаевым эффект: вместо желанной цели - абсолютной победы доминантной партии "Нур Отан" и прохождения в Мажилис двух мягко-оппозиционных партий-придатков - парламент оказался однопартийным. Казахстанская вертикаль власти оказалась столь негибкой, что не уловила (или даже побоялась уловить) замысел нужной своему президенту политической конструкции. Что больше повлияло на такой исход выборов - железная преданность акимов, провластный конформизм рядовых избирателей или их фрондерская лояльность (хотите получить победу "Нур Отан" - извольте, но уж тогда по полной программе!) - пусть судят об этом эксперты по Казахстану, но в Москве этот исход произвел сильное впечатление.

Конечно, абсолютное повторение казахстанского сценария на выборах в России невозможно. Помимо "Единой России" гарантированно проходит в Думу КПРФ. "Справедливая Россия" - практически гарантированно. Это, конечно, очень далеко от казахстанской парламентской однопартийности, но к России выше требования и извне, и в нашем собственном обществе, в нашем политическом классе, в наших элитных группировках.

Казахстанский синдром, проявись он на российской политической почве, по составу своему куда более плюралистичной и демократичной, пусть и не без анархизма, с одной стороны, и лоялизма - с другой, может лишить пятую Думу той психологической легитимности, которая сегодня, несмотря на всю лояльность нашего парламента Кремлю, все-таки не позволяет видеть в нем не более чем новейшее издание советского Верховного Совета догорбачевских времен.

Одухотворение Думы с помощью Владимира Жириновского, во-первых, уже изрядно надоело, а во-вторых, дает все меньший и меньший эффект.

Самое печальное здесь, что наши "либералы" и "правые", кого к ним ни причисляй, фактически превратившиеся в сектантские или правозащитные группировки, практически не имеют шансов преодолеть семипроцентный барьер.

Единственное, что может им такой шанс, да и то негарантированно, дать - интересная, несущая в себе интригу (то есть непредсказуемость борьбы и ее исхода), свободная от давления административного ресурса предвыборная кампания. И в первую очередь, конечно, - полноценная и масштабная предвыборная полемика на главных федеральных телеканалах.

Вот почему миссия Владимира Чурова, о которой я писал в своей колонке в прошлый раз, - создать условия для проведения максимально честных выборов, сегодня, после казахстанского казуса, оказывается даже еще более важной, чем это, возможно, предполагалось ранее.

И тут появляется Березовский

В среду, 22 августа, Борис Березовский опять попытался вмешаться в течение политического процесса в России и вокруг нее, опубликовав свое очередное открытое письмо Владимиру Путину.

Письмо написано в нарочито оскорбительной манере, реагировать на которую нет смысла. Ясно, что одним из своих адресатов, а может быть, даже и главным адресатом, письмо имеет политические круги Запада и в этом смысле призвано решить какие-то личные проблемы г-на Березовского. Это тоже неинтересно.

Однако и до политической элиты России, по крайней мере той ее части, что неравнодушна к сочинениям данного автора, г-н Березовский хочет достучаться. С какой целью и с какой аргументацией? На эти вопросы важно ответить, ибо так или иначе, фактом ли российской политики или фактом антипутинской пропаганды, то есть все равно политики, письмо г-на Березовского является и соответствующим образом будет использоваться.

Так каковы цель и аргументация письма в интересующем нас аспекте?

Разговор о целях проще и короче - с него и начну.

Цели, думаю, три. Первая и главная - запугать какую-то часть политической элиты России утверждением, что поддержка Путина, работа с Путиным, помощь Путину суть потенциально уголовно наказуемое на Западе преступление. Это цель так сказать стратегическая. Насколько она достижима, за очевидностью ответа разбирать не буду.

Вторая цель оперативно-тактическая - по-прежнему фиксировать свое присутствие внутри российского политического процесса. А для этого, естественно, нужно комментировать, давать оценки и прогнозировать действия главного действующего лица российской политики. Тут в общем-то г-н Березовский своей цели добивается. Внимание к его текстам и тезисам не иссякает, а угрозы его так или иначе, но на какую-то часть политической элиты России какое-то воздействие оказывают.

Третья цель - прямо романтическая. В очередной раз обвинив Путина во всех возможных грехах и преступлениях, предрекая ему в начале письма бесславный конец и едва ли не виселицу, к концу послания г-н Березовский, поперек всего сказанного им до того, неожиданно заявляет, что, "может, и пронесет", а главное - что у него, у Березовского, есть немало соображений, как Путину выпутаться из всего этого кошмара. И стоит лишь президенту России к нему, к Березовскому, обратиться, как все необходимые советы будут даны. Эта часть письма, пересыпанная перечислением "общих знакомых", посредством которых современный "Иван Грозный" может обратиться за помощью к нынешнему "Андрею Курбскому", самая небанальная, но в целом более напоминает горькие упреки покинутой возлюбленной, возжелавшей возобновить когда-то прерванный "роман", чем конструктивный политический проект. То есть это чистой воды литературный сентиментализм, хоть и исполненный в основном в стилистике блатной фени.

Теперь об аргументации нового "князя Курбского", засылаемой в письме тому, кого он явно считает новым "Иваном Грозным", прозвище которого, отмечу это, на английском и других западноевропейских языках звучит не величественно-жестко, как в русском, а разяще-пугающе - Страшный и даже Ужасный (Terrible). Аргументация эта такова.

Г-н Березовский утверждает, что грядущую революцию (в России) никакими политтехнологиями и административными ресурсами отменить нельзя, можно лишь отсрочить. А революция неизбежна, ибо Путин установил в России неэффективный авторитарный режим, заменив им (видимо, эффективный, но это прямо автор письма не утверждает) демократический режим Ельцина.

Конечно, народ пока еще любит Путина, но народная любовь в России переменчива. Тут следует множество далеко не всегда убедительных примеров. В частности, г-н Березовский утверждает, что в свое время русский народ возлюбил не только Ельцина, а к 1996 году разлюбил, но и Кириенко. Когда русский народ любил Сергея Владиленовича, лично я не припомню. Да и то, что Бориса Николаевича он разлюбил лишь только к 1996 году, тоже сомнительно. Исторические факты свидетельствуют, что любовь закончилась уже к декабрю 1992 года, а к 1996-му, скорее, трансформировалась в ненависть.

Замечание г-на Березовского, что к президентским выборам 1996-го олигархам легко удалось вернуть Ельцину народную любовь, тоже противоречит фактам. Не является большим секретом, хоть и не рекламировавшимся ни прежней, ни нынешней властью России, то, что летом того года Ельцин таки проиграл Зюганову первый тур выборов. Так что дело тут не в переменчивости народной любви, а как раз в административном ресурсе.

Таких спекулятивных трактовок в целом правильно излагаемой автором "теории революции" в письме г-на Березовского много. И далее множить их примеры я не буду.

В общем-то получается, что на народ в деле свержения Путина г-н Березовский не слишком полагается, утверждая определенно лишь то, что своей жизнью народ Путина защищать не будет - если кто-то выйдет на улицы, чтобы ценой своей жизни режим Путина свергнуть. И этих свергающих, по мнению автора письма, будет гораздо больше.

Кого конкретно имеет в виду г-н Березовский, неясно, ибо далее он переходит прямо к "движущей силе перехвата власти" у Путина, то есть к "элите".

Поскольку под "элитой" автор письма понимает явно не демократическую молодежь, а, как минимум, равных себе по имущественному и социальному статусу лиц, то ясно, что сами они на улицу не выйдут. То бишь невольно сам г-н Березовский от пафоса революции низводит свои рассуждения до логики государственного переворота, в котором "элита" лишь руководит из своих дворцов народным гневом (наличие которого, впрочем, автором так и не доказано).

Причем и самою "элиту" г-н Березовский характеризует не слишком лестно, прямо утверждая, что ради сохранения своих богатств она не то что Путина, но и "мать родную продаст" (цитата!). Между тем еще несколькими абзацами ранее "свержение Путина", или "перехват власти у него" описывались автором письма скорее как акция, направленная на "сохранение России" и "идеалов демократии и либерализма", чем заговор алчных нуворишей.

Словом, так или иначе, но вся надежда, по логике письма г-на Березовского, сводится просто к тому, что Путин надоел не народам России или даже ее "элите", а Западу, в банках которого эта "элита" свои деньги и держит. И чтобы эти деньги не потерять, а отнюдь не ради каких-то там "демократий-либерализмов" и "уникальной русской цивилизации", "элита" и свергнет Путина раньше, чем Запад посадит его на скамью подсудимых. Кто конкретно, кроме самого г-на Березовского, этим в ближайшее время займется, он не сообщает, намекая лишь на то, что, судя по всему, сейчас мучительно размышляет об этом Роман Абрамович.

Не знаю, о чем размышляет сейчас г-н Абрамович, но, видит бог, политический класс России и даже ее политическая элита несколько обширнее и сложнее, чем этот шорт-лист.

Мысль о Западе г-н Березовский развивает далее в двух направлениях. Во-первых, в том, что Запад исключительно полезен России, ибо без него "Россия до сих пор прозябала бы:" и так далее. (Это, впрочем, противоречит ранее выказанной Березовским убежденности в "уникальности русской цивилизации".) Но Запад опасен для "элиты" России, если она не откажется от Путина. Далее можно вернуться, но г-н Березовский не возвращается, к тому, что эта "элита" ради сохранения своих богатств "продаст и мать родную". В общем-то все логично, кроме одного: причем в этом замкнутом круге Россия и ее интересы, если все равно в отношениях Запада и России все определяется тем, кто способен, а кто не способен на такую "торговую операцию"?

Во-вторых, говоря о Западе, г-н Березовский утверждает, что этот Запад проходит сейчас через "виток интеллектуальной деградации политических элит", а потому у Путина все-таки есть шансы сохранить свободу и жизнь.

Тут возникают сразу три вопроса. Первый: зачем России поддержка Запада, исключительно ей полезная, как утверждает г-н Березовский, если там, пусть и только в виде витка, такая деградация? Может, повременить до следующего витка?

Второй вопрос. То, что г-н Березовский считает себя умнее и прозорливее всей "элиты" России, для видных ее представителей не секрет. Но теперь он считает себя и прозорливее всей западной элиты, что, может быть, и так, но почему тогда русская "непрозорливая" элита должна поверить западной больше, чем Путину? Разве не должно у русской элиты возникнуть опасение, что эта западная элита, прежде чем (по Березовскому) "продать мать родную", продаст элиту русскую? Для постановки такого вопроса, надеюсь, остатков прозорливости русской элите все-таки хватит.

И третий вопрос: а на что и на кого тогда рассчитывает сам г-н Березовский в своем путиноборчестве? Получается, только на самого себя.

Наконец, последнее. Г-н Березовский утверждает, что дела у Путина настолько плохи, что и на замену ему (то есть в "преемники") никого, "даже зиц-председателя Фунта", найти не удастся - ибо это опасно для жизни. Вывод, безусловно, крайне сомнительный - да еще в контексте описанной самим автором письма "интеллектуальной деградации" Запада. Как раз напротив - в момент такой деградации занять пост президента России крайне перспективно и уж совсем не опасно. Если только не считать, что "интеллектуальная деградация" Запада дошла уже до степени буйного помешательства, когда он, Запад, способен просто убивать без разбору любого, кто займет пост президента чужой страны, обладающей, между прочим, ядерным потенциалом, сравнимым с американским.

Словом, к концу своего в "сонатной форме" написанного письма г-н Березовский явно и окончательно скатился к "сумбуру вместо музыки".

Почему?

На мой взгляд, просто потому, что он давно уже свел всю международную политику и историю, а равно политику и историю России, к своим личным взаимоотношениям с г-ном Путиным. Субъективный фактор, конечно, играет большую роль в истории и политике, но все-таки не настолько большую, чтобы вся эта история и политика крутились исключительно вокруг судьбы г-на Березовского. Они ведь даже и вокруг президента Путина не крутятся. Скорее наоборот, это Путин, равно как и другие равновеликие ему политические фигуры, вращаются по орбитам истории и политики.

А г-н Березовский не Коперник, чтобы предложить иную схему политического мироздания.

Виталий Третьяков
 
  Главная страница / Публикации в 'Московских новостях'. 2006-2007. Архив. /