Коротко говоря, коллизия такова: партию (разумеется, речь о "Единой России") беспокоят планы народа (относительно прихода на выборы и голосования на них), народ беспокоится лишь по поводу планов Путина (но не в смысле содержания "плана Путина"), а Путин, зная свои планы, как он сам подтвердил на днях в Красноярске, не очень уверен относительно планов на 2 декабря народа. А именно от реализации этих планов (народа) будет зависеть, как опять же открыто заявил Путин в беседе с простыми непростыми рабочими в Красноярске, выбор им того или иного сценария "сохранения себя" в большой российской политике. Очевидно, добавлю я, и выбор кандидатуры преемника, но вопрос о том, кто будет преемником, в последнее время как-то отошел на второй план и общественного, и экспертного интереса.

По сему поводу и некоторым другим, близлежащим поводам, хочу высказать несколько своевременных и несвоевременных мыслей и соображений. Высказать безапелляционно, ибо и объективно, и субъективно завязавшихся в единый клубок предвыборных противоречий уже так много, что быть здесь слишком доказательным - значит стать слишком многословным.

Все-таки главная и определяющая для Кремля интрига прослеживается явственно: до сих пор непонятно, сколько избирателей придет на выборы и сколько из них проголосует за "Единую Россию". Точнее, понятно, что за проголосует большинство, но какое - относительное, абсолютное, сравнимое с тем, что Путин получил на президентских выборах 2004 года или существенно меньшее? А цель, судя по всему, поставлена нешуточная - не меньше или ненамного меньше, чем в 2004-м.

Заявив о том, что он возглавит избирательный список "Единой России", Путин, как и планировалось, поднял интерес к декабрьским выборам, но очень скоро эффект от этого шага, что естественно, стал затухать, интрига, манящая избирателя к урнам, оказалась исчерпанной. Следовательно, как мне уже приходилось утверждать, придется еще как минимум раз, а скорее даже дважды подстегнуть интерес и к выборам в целом, и к голосованию за "Единую Россию" конкретно. Кроме Путина это сделать некому. А сделать это он может не словами - либо это должны быть очень громкие, скандально, сенсационно громкие слова, - а только делами. А какие дела более всего привлекают наших избирателей? Персональные. Следовательно, нас (точнее - их) ждут кадровые перестановки. Очень высокого уровня. А что иное можно придумать?

Предвыборные сценарии всех значимых партий, а равно, как ни странно, и кремлевских политтехнологов, строились на догмате, согласно которому в сознании российских избирателей активно присутствуют все основные идеологические течения и соответствующие им электоральные установки: консерватизм (в современном варианте - либерал-консерватизм), либерализм, социал-демократия (социализм), отделенный от коммунизма, то есть советского варианта социализма, продолжающего жить, и национализм. Соответственно, в Думу имеют шансы пройти партии, представляющие все эти идеологические течения: "Единая Россия", какая-то из правых партий, "Справедливая Россия" (социал-демократия, или новый социализм), КПРФ (советский социализм) и ЛДПР. Однако эта книжная, лишь теоретически правильная установка не отражает реального состояния умов большинства избирателей России. Поэтому расчет на то, что в Думе окажутся то ли четыре, то ли даже пять партий, среди которых "Единая Россия" будет возвышаться властным монбланом, был утопическим с самого начала, а после решения Владимира Путина возглавить список "Единой России" начал рушиться на глазах уже практически.

Дело в том, что для основной массы наших избирателей партии различаются только по двум основаниям. Первое основание - отношение к государству. То есть деление голосов проходит не по линии "социализм-либерализм" или "консерватизм-либерализм", а по линии "этатизм" (в нашей терминологии - державничество, государственничество, патриотизм) - антиэтатизм (по-нашему - антигосударственничество, синонимичное ему - антинародничество, антипатриотизм, западничество)". Сегодня, после выхода России из антигосударственнической, антидержавнической, прозападной политики 90-х, ни одна партия, воспринимаемая избирателями как антипатриотическая и антигосударственническая (или даже антигосударственная), никаких шансов на преодоление семипроцентного барьера не имеет в принципе.

Этатистскими партиями в большой четверке (ЕР, КПРФ, ЛДПР и СР) являются все без исключения. Следовательно, все они в этом смысле толкутся на одной электоральной площадке и просто растаскивают в разные стороны один и тот же электорат.

Но тут вступает в силу второе различие. Оно наиболее специфично. Все наши партии делятся (в сознании массового избирателя) на советские и антисоветские. Причем "советское" в этом сознании является синонимом "социалистическому" (а "социал-демократическое" - это уже не советское, следовательно, и не социалистическое), но что еще более важно - синонимом и "коммунистическому". В смысле принадлежности КПРФ как наследнице КПСС и СССР, при которых социализм-то и был.

То есть КПРФ - это партия советская, а потому и социалистическая, а вот "Справедливой России" это еще требовалось доказать, что она честно пыталась и пытается делать. "Единая Россия" - партия мягко антисоветская, точно несоветская и антикоммунистическая, но обратного она доказывать и не собиралась, имея в запасе другое и очень существенное преимущество, а именно: властный ресурс, а с середины осени и личную избирательную унию с президентом Путиным.

Все жестко антисоветские партии шансов на прохождение в Думу сейчас не имеют. Некоторое исключение составляет ЛДПР, яростно клеймящая КПСС и КПРФ, но поклоняющаяся СССР, имперскости, и вообще партия националистическая. Именно эти последние качества, а не оголтелый и ритуальный антикоммунизм Жириновского, и позволяли ЛДПР до сих пор оставаться в Думе. Возможно, но не гарантированно, вывезут и сейчас.

Из большой четверки две партии являются советскими - КПРФ и "Справедливая Россия", а две мягко антисоветскими и жестко антикоммунистическими - "Единая Россия" и ЛДПР.

Но зачем (так чувствует массовый избиратель) в парламенте две советские партии и две антисоветские? Достаточно и по одной, а именно - отчетливо советская КПРФ и отчетливо антикоммунистическая "Единая Россия".

ЛДПР ранее везло по той причине, что прежние партии власти не были имперскими, что и позволяло Жириновскому забирать антикоммунистический, но имперский электорат. Однако "Единая Россия" сегодня - это партия вполне имперская (хотя бы потому, что консервативная и стоит за "великую Россию"). ЛДПР по этой линии превратилась в клон ЕР или даже в ее спойлера, а следовательно, только мешается у "единороссов" под ногами и оттягивает у них электорат.

Тут еще нужно бы прописать немало нюансов, но я ограничусь сказанным, из которого (вкупе с нюансами) следует: массовый (преодолевающий семипроцентный барьер) электорат гарантированно есть только у "Единой России" и КПРФ. Все остальные партии не проходят в Думу по определению, ибо часть из них в принципе не имеет необходимого по объему электората, а другая часть - идеологически избыточны по отношению к двум главным партиям. Таково объективное состояние общественного сознания российского электората.

Следовательно, наша пятая Дума теперь в принципе и объективно должна быть двухпартийной, каковой фактически уже являлась Дума четвертая, где была единственная реально оппозиционная фракция - КПРФ. И подменить ее социалистической "Справедливой Россией", особенно после того, как Путин возглавил список "Единой России", уже вряд ли удастся, зато оттянуть от ЕР часть путинских голосов "Справедливая Россия" способна. Отсюда вывод: если Кремль озабочен тем, что ЕР пока не набирает запланированного процента голосов, то он не может не думать о том, чтобы вывести "справедливороссов" из предвыборной гонки. Ближайшие дни, максимум неделя-две покажут, так это или не так.

ЛДПР скорее всего в Думу не пройдет. А если пройдет, то исключительно благодаря счастливому стечению обстоятельств. Прохождение в Думу кого-то еще ("Справедливая Россия" тут может быть рассмотрена отдельно лишь в том случае, если Кремль не махнул на нее рукой, можно еще подискутировать о некоторых шансах Аграрной партии и "Патриотов России", но, думается, чисто теоретически) абсолютно фантастично. И название для этой фантазии только одно - административный ресурс. Но зачем его использовать в данном случае? Зачем? Тем более что двухпартийность - это вполне классический вариант демократически избранного парламента.

Конечно, прохождение в Думу всего двух партий в ближайший обозримый исторический период в реальности будет означать полуторапартийность, но это предмет уже послевыборного анализа.

Что особенно подвигает меня на предположение, что у нас случится двухпартийность? Многое объективное, о чем я уже сказал, а также то, что сказал о "Единой России" в Красноярске Путин. Тут важны два момента. Первый тот, что президент совершенно определенно связал для избирателей свою политическую послевыборную судьбу с этой партией и при этом совершенно категорически приписывал ей (ладно, пусть только ее поддержке) свои достижения. Второй момент - Путин вдруг начал описывать слабости этой партии, завершив это описание совсем уж фаталистическим: "Но лучше-то у нас все равно нет".

Путин, как мне уже приходилось отмечать, временами, особенно когда к этому его вынуждают обстоятельства, бывает удивительно откровенен. И данная его реплика, безусловно, есть экземпляр такой откровенности, спровоцированной тем, что президент видит и знает: поддерживающий лично его массовый избиратель по-прежнему в сомнении - стоит ли идти на выборы, раз и так все ясно, и стоит ли голосовать за "Единую Россию" (партию начальников, по мнению этого избирателя) даже ради Путина? А потому потребовалось и несколько отстраниться (через критику) от "Единой России", и одновременно призвать просто довериться президенту.

- Поверьте мне, стоит голосовать, - фактически воскликнул Путин, - лучше-то нет и пока не предвидится!

И здесь мы возвращаемся к началу статьи - к необходимости еще пару раз "взбодрить" избирателя уже не словами, а делами.

Еще три последних соображения.

О преемнике. Несмотря на назначение премьер-министром Виктора Зубкова, я до сих пор исходил из предположения, что главным кандидатом в преемники остается по-прежнему Сергей Иванов (причины я много раз объяснял). Однако недавно мне стало известно, что накануне смены главы правительства пост премьера предлагался Евгению Примакову, но тот отказался. (При этом специально отмечаю, что источником моей информации, верна она или нет, не является ни сам Евгений Максимович, ни кто-либо из его окружения.) Такой сценарий (именно с Примаковым) я предсказывал еще два года назад. И в данном случае это означает, что сегодня первый кандидат на президентский пост для Путина - это все-таки Зубков.

О будущем самого Путина. Тут я присоединюсь к президенту, который (опять же в Красноярске) прямо сказал, что есть несколько вариантов, и окончательный выбор будет сделан после 2 декабря. И результат "Единой России" - один из самых значимых факторов этого выбора.

По-прежнему придерживаясь своего сценария (условно и сокращенно он обозначается как "секретарь Совета безопасности") как оптимального в наших конкретных политических обстоятельств, не могу отрицать, что и идея с лидерством не в "Единой России" только, а в неком Гражданском соборе (некоторые обозначают этот институт на западный манер - Народный фронт), объединяющем вокруг ЕР как ядра и основы целый ряд других партий, общественных движений, "мозговых центров" и отдельно взятых известных личностей, весьма перспективна. Другое дело, что эта идея совершенно не решает проблему всегда значимого в России реального властного ресурса и чревата политической аморфностью и организационной расхлябанностью не формализованного в рамках закона и особенно Конституции института даже со столь громким названием.

О Гражданском соборе как таковом. Сам этот проект, если отвлечься от мысли о том, что нахождение во главе его станет главным местом работы Путина без присовокупления каких-либо государственных постов, на мой взгляд, весьма плодотворен. Слишком либерально настроенные критики сразу же попытались, что, впрочем, они делают всегда, прилепить к этому проекту ярлыки скандальности и недемократичности. Между тем - намеренно пойду именно по пути скандальности - неосторожно заметивший в свое время, что "парламент - не место для политических дискуссий", Борис Грызлов по большому счету прав. Правильнее, правда, было бы уточнить: парламент - не место для стратегических и мировоззренческих политических дискуссий. Ибо действительно, и на Западе не в парламентских дискуссиях определяются стратегические интересы, цели и программы развития страны. В парламентах (путем, конечно, и политических дискуссий, но и закулисных переговоров, и лоббистских атак, и административных маневров) определяются решения всего лишь оперативных политических проблем. Разве парламенты, например, определяют, кто для данной страны является стратегическим (включая военный аспект) союзником, а кто - геополитическим конкурентом или даже противником? Упрощенно и совсем уж грубо говоря, начать или не начать войну, решает часто именно парламент (хотя основной вариант решения все равно готовится не им), но с кем будет война и будет ли она вообще - это решение и отнюдь не в первую очередь в парламентских дискуссиях принимается всем правящим классом данной страны в целом, а предшествующие этому споры ведутся во всех политических институтах, этому классу подотчетных. Парламент лишь юридически и исключительно на финальной стадии легитимизирует (или нет, что бывает гораздо реже и только при равенстве сил противоборствующих элитных группировок внутри правящего класса) это решение для внутреннего и международного права и общественного мнения.

Так вот, Гражданский собор мог бы стать постоянно действующим институтом максимально публичного определения стратегических целей и задач России и в этом смысле - о нечаянная радость для патентованных либералов-антигосударственников! - мог бы прийти на смену столь нелюбимой этими либералами, правда, после того, как они были оттуда выдавлены, президентской администрации. Сегодня у нас такого института просто нет, а спорить в Думе, сиречь в парламенте, "неозападники" правы или "неодержавники", бессмысленно и контрпродуктивно - там надо законы принимать и статьи бюджета обсуждать. Это, кстати, равнозначно тому, что при наличии доброкачественного парламента, активно ведущего политические дискуссии, отменить свободную прессу. Зачем она, раз в парламенте и так все свободно и по всякому поводу полемизируют, а сам парламент избран исключительно демократично?

На этом пока поставлю точку.